Как государство может поддержать отрасль ЛПК? Интервью с генеральным директором Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России Тимуром Иртугановым

Генеральный директор Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России Тимур Иртуганов в интервью поделился мнением о текущем состоянии государственной поддержки отрасли ЛПК, актуальных проблемах и необходимых мерах для улучшения ситуации.

– Тимур Равильевич, как АМДПР оценивает степень поддержки отрасли государством?

– Действительно, государство нацелено на поиск эффективных инструментов поддержки. Но последние меры, касающиеся мебельной промышленности, были приняты четыре года назад. Это постановление Правительства об ограничении закупок импортной мебели по государственным торгам и по торгам для госкомпаний, то есть по 44-ФЗ и 223-ФЗ. Эта мера действительно эффективна, но уже можно подумать о следующем шаге. Например, о том, что мебели мы можем продавать за границу гораздо больше. Для этого нужна поддержка экспорта, допустим, на рынке в Узбекистане, который бурно растет. При том что собственного производства в Узбекистане недостаточно, речь идет о конкуренции с другими импортерами в эту страну.

Другая проблема – это выставки. На 2024 год нет ни одной отраслевой выставки в портфеле у Российского экспортного центра! И это мы говорим о мебельщиках, которые четыре года назад получили достаточно четкую меру поддержки. Но вот для фанерщиков, наиболее пострадавших в этой отрасли, целевых мер для поддержки принято так и не было. Поддержка государства очень важна для конкурентоспособности нашей продукции как на внутреннем рынке, так и на экспортном.

– Можно сказать, что сектор ЛПК себя чувствует более-менее в порядке, за исключением фанерщиков?

– Да, именно так. Объем производства в большинстве отраслей удается поддерживать, а некоторые показывают рост, и довольно серьезный, когда, допустим, мебельщики вытаскивают за собой смежные отрасли, в первую очередь производство плит. Действительно, есть большое количество инструментов государственной поддержки, которые сейчас работают. На сайте Минпромторга России их больше тысячи, как финансовых, так и нефинансовых, по всем отраслям.

– А какие для ЛПК самые актуальные из этой тысячи?

– Это постановление №1347 – о поддержке логистических затрат экспортерам. Но в этом году никак не начнут принимать заявки, а это очень существенная мера при выходе на экспорт. Тем более у нас новые экспортные рынки, где себестоимость логистики весьма высока.

– Как фанерщикам можно помочь, помимо поддержки экспорта?

– Есть проблема со стоимостью фанкряжа на внутреннем рынке. Казалось бы, у нас много березы, мы можем продолжать заготавливать. Но нам нужно понимать, где будем перерабатывать вторую часть березового баланса, то есть то, что теперь не отправляется на экспорт. Нам нужны свои мощности переработки. А это уже химическая переработка древесины: целлюлозное, картонное, бумажное производство.

На внутреннем рынке это профицит, и мы должны понимать, куда продавать этот товар. Есть категории, которые востребованы в мире, в том числе на открытых для нас рынках. Все это требует расчетов и планирования, иначе проблема никогда не будет решена и мы потеряем объемы производства фанеры, которых можем достигать.

– Если пройтись по другим болевым точкам, где могло бы помочь государство, что бы вы отметили?

– Для многих технологичных товаров, к которым в ЛПК относятся и фанера, и древесные плиты, крайне важна стоимость химии на внутреннем рынке. Одно дело, когда мы вынуждены импортировать виды, которые у нас в России не производятся, например, изоцианаты (это основа для производства пенополиуретана, матрасов, мягкой мебели). Тут мы действительно зависим от курса доллара.

Но для производства плит и фанеры большинство видов химии, таких как смолы, меламин, карбамидоформальдегидный концентрат, производятся в России. Проблема в том, что цена на этот товар даже на внутреннем рынке привязана к заграничным биржевым котировкам. Поэтому цена за месяц иногда может вырасти в три раза, что серьезнейшим образом влияет на себестоимость товара. И это все в конце концов докатывается до конечного потребителя. На нескольких межведомственных совещаниях мы обращали внимание на эту проблему. Минпромторг России на своем уровне пытается решать эти вопросы, но зачастую регулировать цены должны другие ведомства.

– Ранее вы говорили про максимальную массу транспортного средства, что она небольшая – 44 тонны, и поэтому это неудобно для заготовителей. Насколько остра эта проблема?

– Она по-прежнему острая, но уже, кажется, никто не верит, что ее можно решить. На многочисленных межведомственных встречах, которые мы инициировали и проводили с поддержкой Минпромторга, по этому вопросу Минтранс объясняет все очень просто: дороги проектируются именно под эти нормативы. Честно говоря, остается только развести руками в непонимании, почему мы продолжаем это делать, если уже очевидно, что это отрицательно сказывается на экономике страны в целом и на экономике любой отрасли.

Здесь речь идет не только об ЛПК, но и обо всех сферах деятельности, где пользуются автоперевозками. Совещания проводили, в том числе большие межведомственные, где участвовали рудная промышленность, добывающая, строительная отрасли, металлургия, фармацевты. Мы понимаем, что это сократит количество перевозок, то есть меньше машин будет по дороге ходить, что позволит экономить ГСМ, ресурс автотранспорта. Это благоприятно скажется на экологии. Плюс это очень хорошо скажется на себестоимости продукции. Но нет, мы упорно продолжаем проектировать дороги под 44 тонны, и, кажется, это уже нерешаемая задача.

Мы предлагали 55 тонн, потому что, добавляя дополнительные тележки на большегрузный автотранспорт, давление на ось не увеличивают, а именно этот норматив является критерием оценки разрушения дорожного полотна. Экономия на перевозке составляет до 25%.

– Еще была болезненная проблема снижения транспортных расходов из-за 92-ФЗ, который был принят. Есть какая-либо положительная динамика? Очень дорого стало возить из-за железнодорожного транспорта.

– Нет, ничего здесь, к сожалению, не принято. Тарифы, которые повышает РЖД, касаются лесопромышленного комплекса в полной мере. Так что здесь мы нагрузку несем наравне со всеми остальными отраслями.

Тем не менее отрасль ЛПК в целом оправилась после кризиса 2022 года и постепенно восстанавливается. Хотелось бы, конечно, чтобы это произошло побыстрее, и дополнительная поддержка государства будет вполне уместна.